За день до вынесения приговора здание суда в Крефельде окружили многочисленные демонстранты. Здесь завершался процесс по делу бывшего штабсшарфюрера СС Вольфганга Отто, обвиняемого в убийстве вождя немецкого рабочего класса, Председателя Коммунистической партии Германии Эрнста Тельмана. На последнем заседании суда прокурор и защитники объявили: подсудимого необходимо признать невиновным «за недостаточностью улик». В ответ манифестанты, возмущенные столь наглым заявлением, начали скандировать: «Вольфгангу Отто — справедливое возмездие».
На их транспарантах было начертано: «Убийцу Тельмана — за решетку!»
Власти не решились бросить против демонстрантов полицию. Всю ночь у здания суда, охраняемого усиленными нарядами «стражей закона», продолжалось факельное шествие. Утром сюда пришли ветераны-антифашисты, бывшие узники фашистских концлагерей.
В зале заседаний — дочь Тельмана Ирма Габель-Тельман. Председатель ГКП Герберт Мис, вице-президент международного комитета бывших узников Бухенвальда Эмиль Карлебах. И вот зачитывается приговор: нацистский палач Отто признан соучастником в убийстве Эрнста Тельмана и приговорен к четырем годам лишения свободы.
После оглашения приговора перед зданием суда состоялся массовый антифашистский митинг. Выступивший на нем Председатель ГКП Герберт Мис подчеркнул, что борьба за справедливое наказание убийцы была не напрасной. В духе заветов Тельмана, отметил он, коммунисты ФРГ будут продолжать борьбу за осуществление важнейших требований современности — прекращение ядерных испытаний, отказ ФРГ от участия в американской программе «звездных войн», вывод с ее территории американских ядерных ракет первого удара.
Итак, через сорок с лишним лет убийце вынесен обвинительный приговор. И хотя он сравнительно мягкий, тот факт, что преступник осужден, сам по себе примечателен. Западногерманское правосудие, как ни старалось, не смогло отмахнуться от развернувшегося в ФРГ и за рубежом мощного движения против выгораживания фашистского палача.
Тот факт, что Отто участвовал в массовых казнях и лично убил по крайней мере 50 борцов-антифашистов, известен органам юстиции ФРГ с 1947 года. Правда, в том же году фашистский палач оказался за решеткой — американский военный трибунал приговорил его тогда к 20 годам лишения свободы. Но вместо 20 лет он провел в камере лишь пять. Отто прилежно трудился, вел себя «примерно», играл на органе в тюремной церкви. Через три года ему сократили срок на десять лет. А в 1952 году палач оказался на свободе.
В 1962 году по иску вдовы Тельмана, Розы Тельман, узнавшей, что Отто давно выпущен из тюрьмы, против бывшего штабсшарфюрера СС впервые было возбуждено дело за участие в расстреле Председателя КПГ. Однако прокурор Миттельбах не нашел в действиях Отто состава преступления и расследование было прекращено «за отсутствием доказательств». А ведь их было немало. Был даже очевидец, рассказавший о том, что произошло на его глазах в крематории Бухенвальда в ночь с 17 на 18 августа 1944 года. Бывший заключенный концлагеря польский гражданин Мариан Згода, спрятавшись за кучей шлака, видел, как восемь эсэсовцев, среди которых был штабсшарфюрер Отто, вошли в крематорий. Туда же двое в штатском доставили мужчину средних лет. Потом раздалось четыре выстрела. Когда эсэсовцы выходили из крематория, Отто сказал: «Вот и все. Нет больше Тельмана».
Впрочем, трудно представить, чтобы какие-либо доказательства, в том числе показания Згоды, были приняты во внимание Миттельбахом. Ведь это именно он, будучи и при нацистах прокурором, лично выписал ордер на арест Тельмана. Да и чего, собственно, можно ожидать от человека, который даже в наши дни, давая интервью корреспонденту газеты «Дойче фольксцайтунг — Тат», открыто заявляет: «Я и теперь арестовал бы всех коммунистов. Коммунизм — это конец человечеству».
И Отто, вполне понятно, чувствовал себя в полной безопасности под негласным покровительством Миттельбаха. Впрочем, покровители находились всюду. Это с их благословения он работал учителем в школе. Многие годы палач преподавал немецкий язык, историю и религию, воспитывал детей! А когда подошел возраст, ему назначили «полагающуюся по закону» пенсию в полном соответствии со «служебным стажем». Учли и годы службы в... Бухенвальде.
Пенсия за службу в концлагере! Стоит ли после этого удивляться, что рассмотрение иска по делу об убийстве Тельмана было превращено в многолетний фарс. Более чем за 20 лет(!) разбирательства оно приостанавливалось семь раз. Во время последнего процесса, буквально с первого дня, также предпринимались попытки под разными предлогами сорвать его. В адрес суда слышались обвинения в «пристрастии». Много говорилось о «давности содеянного», о преклонном возрасте (74 года) и плохом состоянии здоровья Отто. О том, что сегодня его нельзя называть убийцей, так как он всего-навсего «выполнял приказ».
Защитники Отто пытались всячески фальсифицировать общеизвестные факты. Были вытащены на свет показания бывшего обер-фельдфебеля военно-воздушных сил, утверждавшего, что Эрнст Тельман погиб 24 августа во время бомбежки Бухенвальда авиацией союзников. Тем самым — который уже раз! — была вновь воскрешена фальшивка, подброшенная пропагандой Геббельса в сентябре 1944 года.
Чтобы выгородить палача, суд заслушал Гельмута Рошера. В свое время за злодеяния в концлагере Бухенвальд он был приговорен американским военным трибуналом к смертной казни, замененной тюремным заключением. Правда, Рошеру недолго пришлось пробыть за решеткой — вскоре его выпустили на свободу. На процессе, видя в Отто родственную душу, Рошер, естественно, утверждал, что бывший штабсшарфюрер СС никогда не был членом «специальной команды», которая занималась в лагере массовыми казнями. Однако другие свидетели — бывшие узники лагеря смерти подтвердили показания ныне покойного Мариана Згоды. Польский гражданин Збигнев Фукс рассказал, что на следующее утро после убийства вождя немецких коммунистов команда узников по уборке печей крематория нашла в одной из них среди пепла остатки карманных часов с инициалами Эрнста Тельмана. На стене против входа в крематорий они увидели следы от трех пуль. Начальник команды Мюллер спросил их: «Знаете ли вы, что ночью здесь был убит известный немецкий коммунист Эрнст Тельман?»
Ложь о гибели Председателя КПГ во время бомбежки опровергли показания бывшего узника Бухенвальда Герберта Моргенштерна, заявившего, что весть об убийстве Тельмана эсэсовцами распространилась в лагере еще до того, как на Бухенвальд был совершен налет авиации. Он подтвердил также, что именно Отто отвечал за действия «специальной команды».
Неопровержимое обвинение против эсэсовского палача содержится и в зачитанных на суде показаниях антифашиста Отто Краузе, также бывшего узника Бухенвальда. О. Краузе засвидетельствовал, что В. Отто участвовал в массовых убийствах заключенных, которых силой загоняли в так называемый «блок смерти 46», где им впрыскивали дозы яда.
Подсудимый пытался изворачиваться, отрицал факты, которые неоспоримо доказывали его вину, часто ссылался на «провалы в памяти». И даже утверждал, что он «никогда ни одному заключенному не сделал ничего плохого».
Однако фашистский палач вынужден был признать, что в его обязанности входило проверять личности приговоренных к смерти. Доподлинно известно, что идея проводить расстрелы под громкую музыку, заглушавшую выстрелы и крики жертв, принадлежит именно Отто.
На сей раз под тяжестью неопровержимых улик даже адвокату Отто Фрицу Штайнаккеру пришлось признать, что его подзащитный «вел протоколы во время казней и несколько раз сам принимал активное участие в расстрелах». Он признал и то, что «Эрнст Тельман был расстрелян на территории крематория концлагеря Бухенвальд».
И тем не менее, несмотря на доказанные факты, полностью изобличающие палача, адвокат и прокурор потребовали его оправдания.
Как же адвокат Штайнаккер обосновал свои требования?
Оказывается, по его мнению, почти невозможно с помощью теперешних правовых норм определять вину фашистских преступников, поскольку при национал-социалистском режиме «правосознание было, можно сказать, временно отменено». В концентрационных лагерях, заявил адвокат, «происходили невероятные вещи», и находившиеся там люди действовали, по его словам, «в силу рокового стечения обстоятельств». А поэтому, по логике Штайнаккера, «нельзя выставлять нацистами всех тех, кто в свое время поддался национал-социалистской пропаганде». Короче: убийц, совершивших свои злодеяния в годы войны, в годы гитлеровской тирании, в наши дни нельзя считать преступниками...
Добавим, что Штайнаккера трудно назвать новичком в своем деле. Вольфганг Отто у адвоката далеко не первый подзащитный, за которым числятся нацистские преступления, и многим он помогал уйти от возмездия. Как, например, штандартенфюреру СС Хорсту Вагнеру, который обвинялся в убийстве более трехсот тысяч человек. И если бы не настойчивые требования демократической общественности посадить эсэсовского палача за решетку, оправданием Отто мог бы завершиться и последний процесс.
Действительно, то, что случилось в Крефельде, увы, пока лишь редкое исключение для западногерманского правосудия. Обратимся к фактам. По сравнительно недавно опубликованным данным гамбургского еженедельника «Штерн», с 1945 года органами юстиции страны было возбуждено 88 587 дел против нацистских преступников. 80 355 из них так и не завершились вынесением обвинительного приговора. А большинство из тех, кто из-за неопровержимых улик, был все-таки осужден, под предлогом «плохого состояния здоровья» отпущены на свободу досрочно либо... не отбывали наказания.
Весьма символично, что во время судебного разбирательства в Крефельде западногерманские власти втайне от общественности освободили из тюрьмы одного из самых жестоких эсэсовских изуверов — бывшего обершарфюрера СС Вильгельма Шуберта, приговоренного в 1959 году к 46-кратному пожизненному заключению. За свои злодеяния в концлагере Заксенхаузен в годы второй мировой войны он получил прозвище «пистолетный Шуберт». Самым изощренным пыткам подвергал он узников лагеря, многих замучил до смерти. Неопровержимо доказано, что собственноручно он убил 46 заключенных. Это только то, что доказано. А сколько убийств ему удалось скрыть?
Между тем, находясь в заключении, Шуберт ни в чем не испытывал лишений. Ему было даже разрешено жениться в тюрьме. Его супруга одно время была членом подпольной организации «Штилле хильфё» («Тихая помощь»), которая не только всячески печется об осужденных фашистах, но и устраивает им побеги.
Теперь Шуберту незачем и неоткуда бежать. Его пожизненное заключение заменено «условным». По мнению высшего земельного суда в Хамме (земля Северный Рейн — Вестфалия), «этому не препятствует тяжесть вины»...
Можно продолжать примеры столь благосклонного отношения западногерманской Фемиды к нацистским палачам. Практически с самого основания ФРГ власти страны не раз пытались реабилитировать фашистских преступников. Вспомнить хотя бы принятый в 1954 году закон об амнистии, освободивший многих из них от наказания. А в наши дни обелять «коричневое» прошлое можно еще так: вычеркнуть, например, из списка правоэкстремистских организаций объединение бывших эсэсовцев ХИАГ, как это распорядился сделать не так давно министр внутренних дел ФРГ. Правительству земли Баден — Вюртенберг, правда, показалось и этого мало, и оно пошло еще дальше — объединению бывших эсэсовцев из дивизии «Лейбштандарт Адольф Гитлер» присвоило статус... «общественно полезной организации».
Удивительно ли, что в последнее время все громче и наглее заявляют о себе неонацисты. В своем распоряжении они имеют десятки издательств и агентств по распространению книг, иллюстрированных брошюр и кинофильмов. Неонацисты выпускают более ста газет. Хотя основной закон ФРГ запрещает неофашистскую пропаганду! А когда «коричневые» устраивают сборища, полиция охраняет их.
Действительно, чего им опасаться, если правосудие страны закрывает глаза даже на кровавые преступления фашистского прошлого.
С. Бутков, журналист-международник
1987 год